Для ее строительства был специально устроен небольшой кирпичный заводик, в раствор добавляли белки яиц, принудительно поставляемых крестьянами.
Архитектура храма торжественна и нарядна — стиль раннего классицизма со следами барокко. Глядя на нее сегодня — этого не скажешь, но воссозданный специалистами облик храма и особенно макет нашего земляка Сосновского, позволяют вклю чить воображение и согласиться с этой характеристикой. Очень нарядны были фасады за счет обилия пилястр, ниш, лопаток, рамочных обрамлений филенок и проемов. Мягкое скругление углов здания в местах соединений храма, трапезной и утраченной колокольни, портики с фронтонами, хоть и кажутся несколько провинциальными, но зато придают храму большую прелесть.
Церковь построена «иждивением», то есть на средства тогдашней владелицы села Екатерины Андреевны Гончаровой.
Сама усадьба размещалась на невысоком холме на запад от села. В ее комплекс входили собственно жилой дом, хозпостройки, 2 фруктовых сада, парк с липовыми аллеями и периметральными еловыми посадками и пруды.
Об архитектуре барской усадьбы, к сожалению, не сохранившейся, можно судить лишь по аналогии с калужскими имениями Гончаровых, зная легкомысленный размах хозяйственных увлечений Афанасия Николаевича Гончарова, да еще по восхищенной оценке А.С. Пушкина: «Боже мой, кабы Заводы были мои, так меня бы в Петербург не заманили и московским калачом. Жил бы себе барином! Ух, кабы мне удрать на чистый воздух».
Время, пожары, разорение семьи не сохранили Ильицино в былом великолепии. Главный усадебный дом сгорел еще до революции. Сохранившийся флигель (на снимке) представлял собой одноэтажное здание без четко выраженного архитектурного стиля, лишь отдельными деталями тяготеющее к модерну. В нем размещалась сельская школа, что значительно продлило срок его жизни. С вводом в эксплуатацию в 1974 году новой школы на центральном отделении совхоза «Маслово», здание использовалось под разные нужды, буквально на износ, и, наконец, было брошено. Наступивший дачный бум довершил черное дело.
Судьба усадьбы Гончаровых в Зарайском районе, наверное, лишь один случай из большого ряда явлений подобного рода в Подмосковье, но... 26 августа 1828 года — запомните эту дату — на службе по случаю своего Дня ангела за левым клиросом Спасской церкви стояла правнучка Екатерины Андреевны — Таша, Натали, Наталья Николаевна Гончарова. О ее пребывании на нашей землеи пойдет рассказ.
Но для начала вернемся на 16 лет назад, к последним августовским дням 1812 года. Когда на Бородинском поле решалась судьба России, в тамбовской глубинке, в имении родственников Гончаровых — Кариан Знаменское — произошло одно неприметное, казалось, событие —рождение 27 августа девочки. По святцам ее должны были назвать Анфисой, но на 26 августа приходилась память св. мучеников Адриана и Наталии. Жизненный подвиг жены, разделившей мученическую судьбу мужа, и ее благозвучное имя тронули сердца восприемников, и девочку нарекли Наталией. Как оказалось — «по имени и житие».
Итак, Кариан — место рождения. Затем будут Ярополец, Москва, Петербург, Михайловское, Ревель, Годесберг, Вятка, Женева, Бродзяны, Ницца... В этом перечне мест, связанных с ее жизнью, есть существенный пробел — наше зарайское Ильицино
И первым обидел его невниманием сам Пушкин, ни разу не упоминувший Зарайск в своем художественном и эпистолярном наследии.
А между тем с конца XVII в. в Зарайском уезде Рязанской губернии Пушкины владели значительной земельной собственностью. Более того, ряд владений находился в совместном пользовании с семьей Гончаровых. Отношения двух семей, таким образом, имели давнюю историю. А, став мужем Наталии Николаевны, поэт мог знать и видеть переписку жены и своячниц по поводу присылаемого им денежного содержания или проведения летнего отдыха семьи, что иногда было связано с зарайским имением Ильицино.
В Зарайске жили и бывали родственники Пушкиных и Гончаровых и близкие поэту люди. Навещал живущую в Коровино родную сестру Елизавету Львовну Сонцову отец Сергей Львович, тому есть письменные свидетельства. В имении Сенницы жил Михаил Юрьевич Виельгорский, государственный деятель, музыкант, меценат, друг Пушкина, и, после его смерти, опекун его детей. За свою короткую жизнь не раз посещал наш древний город Дмитрий Веневитинов, поэт, философ, автор поэмы «Евпраксия». Близ Ильицино находилась усадьба Константина Федоровича Калайдовича, историка, археографа, наезжавшего к зарайским купцам — старообрядцам для покупки старинных рукописных и печатных книг для Румянцевской библиотеки. Через купца Ковригина осуществлялись деловые отношения с главой гончаровского майората — Дмитрием Николаевичем Гончаровым. В августе 1837 года мимо Ильицина по Рязанскому большаку проследовал кортеж наследника престола — будущего царя Александра II, которого сопровождал в этом ознакомительном путешествии по стране друг поэта — Василий Андреевич Жуковский. В Ильицино, подальше от злословия обеих столиц, наезжала одна из «пассий» любвеобильного дедушки Афанасия Николаевича — госпожа Мюнтель со своим незаконным отпрыском.
Жизнь обитателей имения была тесно связана с городом Зарайском. На городскую почту приходили письма, в дворянскую опеку представлялись отчеты по имению. Обращались к зарайским нотариусам Лебедеву, Насилову. Пользовала, то есть лечила семью династия зарайских врачей Георгиевских.
Список свидетельств присутствия зарайской земли в жизни обоих семейств можно продолжить и в прошлое и в будущее. Так, в 1651 г. далекий предок Натали — Александр Владимирович Загряжский — был воеводой города Зарайска. В октябре 1880 г. приедет крестить дочь племянницы Зарайского уездного воинского начальника Александра Аполлоновича Марина сын поэта — А.А. Пушкин. В ноябре 1883 г. Восприемницей сына священника Ильицинской церкви о. Алексея Купресова станет дочь историографа — Елизавета Николаевна Карамзина и т.д., и т.д.
Наталья Николаевна Гончарова — Пушкина — Ланская — не любила вспоминать о своем детстве и отрочестве, связанных с тяжелой обстановкой в семье, разладом родителей, русской болезнью отца, домашним произволом матери. Счастливые моменты и впечатления этих лет, в основном, были связаны с дедом Афанасием Николаевичем. Годовалым ребенком, привезенная из Кариана, она пленила дедовское сердце. Несколько лет совместной жизни и взаимной привязанности, затем разлука, в связи с переездом семьи в московский дом, эпизодические, в основном, праздничные встречи зимой и долгое летнее гостевание в подмосковных дедовских усадьбах.
Но особенно любимое — дальнее зарайское Ильицино. Сохранилась переписка деда с внуками. Это письма 1820-1828 г.г. В них речь идет о посылке семян цветов, о заказе художникам портретов внуков, но чаще об отдыхе в Ильицино, что не всегда удавалось. Основной статьей дохода имения была продажа зерна, и в неурожайные годы, как, например, в 1824 г. дед отказывал внукам, не имея достаточных средств на содержание большого семейства. Но это было крайне редко: «... хотя мне сие крепко тягостно, но не хочу детям сделать неудовольствие и лишить их приятного деревенского провождения время, а потому и позволяю вам сюда ехать».
Выделим из этой переписки одно из писем: «Любезный дединька! Я воспользоваюсь сим случаем, дабы осведомиться о Вашем здоровье и поблагодарить Вас за милость, которую Вы нам оказали, позволив нам провести лето в Ильицине. Я очень жалею, любезный дединька, что не имею щастия провести с вами несколько времени подобно Митиньке. Но в надежде скоро Вас увидеть, целую Ваши ручки и остаюсь навсегда Ваша покор ная внучка Наталья Гончарова.Ильицино сего 17 июня 1828 года».
Это та самая дата, которую я просила запомнить в начале нашего рассказа. Последнее лето в Ильицине перед судьбоносным событием — через несколько месяцев, в декабре, на балу у танцмейстера Иогеля ее встретит Пушкин. Это будет началом ее блистательной и горестной судьбы. Ее красота будет замечена сразу. Есть много тому свидетельств соотечественников и иностранцев. Для сравнения, необходимого нам, приведем два.
Владимир Александрович Соллогуб, граф, писатель, салонный лев. «Ростом высокая, с баснословно тонкой тальей, при роскошно развитых плечах и груди, ее маленькая головка, как лилия на стебле, колыхалась и грациозно поворачивалась на тонкой шее; такого красивого и правильного профиля я не видел никогда более... и никогда не видывал я женщины, которая соединяла бы в себе такую законченность классически правильных черт и стана..».
Нам ближе характеристика образа Натальи Николаевны, сделанная Надеждой Михайловной Еропкиной, двоюродной сестрой задушевного друга поэта — Павла Воиновича Нащокина.
«Воспитание в деревне на чистом воздухе оставило ей в наследство цветущее здоровье. Сильная, ловкая, она была необыкновенно пропорционально сложена... притягивающая простота в обращении, отсутствие всякого жеманства и естественность». (В переводе с латыни имя Наталия означает — природная, естественная).
Не наше ли Ильицино сформировало эти черты, так не характерные для девушки, выросшей в свете? Наталья Николаевна становится женой Пушкина. В письмах ее и сестер к родным постоянно, в разной связи, упоминается Ильицино: то просьба прислать клубничного или земляничного, непременно ильицинского варенья; то привет находящемуся в Зарайске брату Ивану; то поручение через купца Ковригина, связанное с присылкой денег; то обсуждение вероятности летнего отдыха всей семьи в Ильицино и т.д., т.д. Пушкин погибает в 1837 г. Весной 1838 г. во время траура Натальи Николаевны на Полотняном заводе, брат Иван Николаевич женится на Марии Ивановне Мещерской, и семья выделяет ему Ильицинское поместье. Повидимому, половина имения была заложена. Выкупленная богатыми Мещерскими, она составила приданое невесты — купчую оформили на Марию Ивановну. После ее смерти Иван Николаевич женится вторично на Екатерине Николаевне Васильчиковой.
Жизнь большой семьи (дети от двух браков) тесно связана с Ильицино, имение посещается родственниками и близкими, они ведут здесь довольно демократичный образ жизни.
Прослеживая географию мест дачного пребывания Натальи Николаевны, не удалось пока найти свидетельства посещения ею Ильицина после смерти мужа. Хотя поездки иногда и планировались. В письме от 18 марта 1843 г. Наталья Николаевна пишет брату Дмитрию: «В этом году я буду вынуждена провести лето в городе, хотя, и обещала Ване приехать в Ильицино».
Едва ли не первыми об Ильицино напишут в 70-е годы прошлого века Ободовская и Дементьев, посвятившие свои труды очищению от «бессмертной людской пошлости» имени прекрасной русской женщины, жены великого русского поэта и матери его детей. Это желание прослеживается и в публикациях последних лет, в частности, в вышедшей в издательстве «Раритет» к 200-летию со дня рождения А.С. Пушкина книге «Венок Натали». В этих публикациях предприняты попытки привлечь интерес именно к годам детства и отрочества Натали, когда формируется внутренний духовный мир человека. Интерес творческий, действенный, результатом которого стало бы желание со стороны обладающих материальными возможностями организаций, учреждений и фондов как-то и чем-то отметить место на земле — зарайское Ильицино — где росла, телесно и духовно, и готовилась к своей трудной судьбе та, кому однажды в будничном письме 1833г., поэт напишет немеркнущие вот уже почти два века строки: «Гляделась ли ты в зеркало и уверилась ли ты, что с твоим лицом ничего нельзя сравнить на свете, а душу твою люблю я еще более твоего лица».
9 сентября исполнилось 195 лет со дня рождения Натали. Время не властно над ее красотой. Зарайская земля не знала Натали стареющей, больной, навсегда душевно раненной тем выстрелом на Черной речке. Она запомнилась ей волшебной брюлловской акварелью.
